Я пил свой кофе в задумчивости, мерно расхаживая вдоль панорамного окна в кабинете резиденции на Танта-Мэй. Я остановился и подошел к окну. От подножия дон-жона и до горизонта раскинулась Аура, окруженная лесами, степью и океаном столица Танта-Мэй.

Ах, Галатея, твои глаза никогда не увидят этот прекрасный город на дивной планете. Я никогда не услышу больше твой мелодичный голос и не прикоснусь к тебе, пусть даже и не руками.

Я провел пальцами по стеклу и отвернулся. Слишком часто в последнее время одолевали меня сентиментальные воспоминания, мешая сосредоточиться на работе. Я подошел к столу и поворошил пачку газет, заботливо положенную Камердинером во время моего сна. Ничего интересного – склоки политиков, правительственные программы, перетряхивание грязного белья знаменитостей. Тот мир продолжал жить по своим законам, а этот давно уже жил по моим.

–Ваятель, – голос Камердинера прервал мои размышления. Камердинер, вторая, созданная мной интерактивная программа, а по сути дела автономный модуль Объединенных Сетей, не подчиняющийся никому, кроме меня.

– К вам посетитель.

– Приведи его, – я обошел стол и уселся в кресло. Признаться, я любил антураж. Моя резиденция с умопомрачительной панорамой сверху, Камердинер, хитроумные сплетни и дезинформация в ведущих изданиях мирового сообщества, все в обеспечение роли не последнего человека в элите Сетей. С одной стороны я обладал большой властью, а с другой находился на полулегальном положении и только закон о свободе конструирования являлся гарантией моей временной безопасности.

Створчатые двери, ведущие в кабинет, распахнулись. На пороге возник двухметровый силуэт Камердинера.

– Николаус Федде, Ваятель, – представив посетителя, Камердинер отступил вбок и назад, дав моим глазам возможность лицезреть моего злейшего врага.

– Ваятель значит. Здравствуй, Юра, – сказал Николаус и пошел прямо к столу. Я сохранял внешнее спокойствие, но это было нелегко. Если я кого и ненавидел в своей жизни, то это был Николаус Федде, глава Отдела перспективных исследований европейского «Обсета». Когда-то он начинал свою карьеру простым программистом в маленькой фирме, занимавшейся разработкой ландшафтов для Сетей второго поколения. Умение выделять все качественно новое в виртуальной среде и использовать это в своей работе, помогло ему занять нынешнюю должность. Но тогда Отдел перспективных исследований не был столь влиятельной организацией, какой стал после встречи с первой в истории «Обсета» нефиксированной интерактивной программой. Восемь лет назад, я так же вошел в кабинет Федде, как сейчас он в мой, и положил ему на стол пачку карт с двенадцатичасовой версией «Галатеи».

Отвратительное дребезжание будильника и слепящий поток утреннего света. Я сел, хлопнул по зуммеру, и тупо уставился в пол. Опять опаздываю. Потерев ладонями глаза, я побрел на кухню. Завтрак небогатого программиста всегда поражал меня своей изысканностью и простотой приготовления. Достаточно было одного нажатия на кнопку и, с аппетитным урчанием, из жерла пневмопровода вылетал термос с едой. Развинтив его на три части, я поставил перед собой три кружки – с кофе, омлетом и хлебом. Покончив с едой, я бегал по дому и собирал в пакет хаотично разбросанные карты памяти, которые сегодня должны были мне понадобиться. Наконец, я собрался, натянул штаны, футболку, влез в шлепанцы и, захлопнув дверь в квартиру, помчался вниз по лестнице. С седьмого этажа небоскреба гораздо быстрее спуститься пешком, чем ждать любой из лифтов, которые вечно заняты жильцами верхних сорока трех этажей. На лестничном пролете четвертого этажа к моему скоростному маршу присоединился мой приятель Димка, такой же, вечно опаздывающий на работу, инженер. Вот только, опаздывал я сегодня не на работу.

– Опаздываешь? – ехидно бросил Димка, догоняя меня. – И как тебя только терпят, бездельника?

–Сам-то, – ответил я и прибавил ходу.

– А что я, мне можно.

– Да тебе там что угодно можно, как я погляжу. Я Галатею несу показывать в филиал перспективных, – я потряс пакетом с картами.

– Круто. Давно пора, – Димка завистливо глянул на меня, – Я тебе еще полгода назад советовал ее показать.

– Она сырая еще была, да и об авторских правах побеспокоиться стоило. Теперь отдам им только демо-версию, а оригиналом, кроме меня, никто манипулировать не сумеет.

– Нимб-код встроил?

– Конечно! Два!

– Что?!

– Да шучу я, дурень, – улыбнулся я.

Настолько впечатленный моими успехами в области автономного программирования, Димка с готовностью поверил бы в любую чепуху, которую бы я мог ему наплести. Технология внедрения нимб-кода в программные продукты до сих пор являлась черным ящиком, даже для тех, кто ее изобрел. Во время опытов в одном из научно-исследовательских институтов «Обсета» по дистанционному манипулированию были выявлены интересные побочные эффекты, суть которых заключалась в том, что при первом же слиянии сознания ведущего и ведомого программного модуля, на последний накладывался нестираемый «отпечаток» сознания манипулятора. Последующие попытки управлять модулем со стороны любых других манипуляторов заканчивались неудачей. Открытие, вызвавшее большие неудобства в сфере унификации Сетей, было восторженно принято программистами всех мастей, жестоко страдавшими от нарушения авторских прав со стороны рядовых айти-пиратов и нечистых на руку компаний. Теперь каждый из состоятельных людей мог приобрести аппаратуру для внедрения нимб-кода (так назвали свое открытие обсетовские инженеры) и организовать фирму, занимающуюся защитой интеллектуальной собственности. Лично я выложил за нимб-кодирование Галатеи свои последние сбережения. Я рисковал многим, но был твердо уверен в своих силах. В конце концов, я не покладая рук трудился над ней четыре года, а задумал ее создание еще подростком, грезившим идеями искусственного интеллекта.

С задорным гиканьем мы ворвались в холл первого этажа, пугая благообразных пенсионерок, отправляющихся в утренний рейд по супермаркетам. Холл был залит ярким электрическим светом и, хотя солнце уже встало, густо стоящие многоэтажки не пропускали его лучи на нижние этажи зданий. Выйдя на улицу, я махнул Димке на прощание рукой, и направился к монорельсовой дороге. Состав не заставил себя долго ждать. Плавно обогнув угол соседнего здания, он резво подкатился к остановке. Я вошел в вагон и разместился на ближайшем сидении. Было немноголюдно и я спокойно, не отвлекаясь на сутолоку, мог предаться размышлениям о проделанной работе. Через четверть часа поезд доставил меня в деловой район города. Немного прогулявшись, я добрался до внушительных размеров резиденции «Объединенных Сетей», где располагался офис отдела перспективных исследований.


– Как ты нашел меня? - спросил я у Федде с неприкрытой ненавистью.

– Юра, я профессионал, и не первый день имею дело с Сетями. Ну а поиск интересных программ и пользователей это моя прямая обязанность. Да и кому как не мне интересоваться человеком, создавшим такое чудо, – Федде кивнул в сторону панорамного окна, открывавшего вид на Аура. – Кроме того, у меня к тебе важное дело.

– Все наши с тобой дела закончились, когда ты забрал у меня Галатею и вышвырнул на улицу без средств к существованию. Я удивляюсь, как тебе вообще хватило наглости явиться сюда и посмотреть мне в глаза. Но ты здесь и теперь так просто не уйдешь отсюда.

– Ты прав, Юра, я не уйду без того, что мне от тебя нужно.

Я поднялся из-за стола и отдал приказ на блокировку оперативной памяти, выделенной под дон-жон. Приказ прошел, но заблокированной памяти оказалось несколько больше, чем необходимо для поддержания в пространстве Сетей меня с Николаусом, Камердинера и внутренней начинки башни. Внутри, помимо нас, был кто-то еще.

Камердинер все понял, и застыл в дверном проеме, ведущем в кабинет, в боевой готовности. Снизу донесся грохот башмаков, по лестнице наверх поднимались, прокравшиеся мимо моих охранных систем, люди или автономные модули. К счастью, вторгшимся не под силу было материализоваться из воздуха прямо рядом со мной, такова природа виртуальных пространств, построенных по квазифизическим законам. Вот только и мне растаять в воздухе не удастся. Вся надежда осталась на крепость своей оболочки и боевое мастерство Камердинера.

– Прикажи своему телохранителю отключиться, мы не сделаем ничего плохого ни тебе, ни ему. Юра, успокойся, давай поговорим. Галатея ведь не стерта, как ты думаешь. И я верну ее тебе, только выслушай меня! – Федде явно рассчитывал на то, что наш с ним разговор будет продолжительным, но то, что я начал действовать, еще не приступив к беседе, нарушило его планы.

Поднявшись по лестнице, перед Камердинером один за другим останавливались, экипированные по последнему слову сетевых вооружений, спецназовцы «Обсета». Этим парням было плевать на все охранные системы и модули. Над их оружием работали ведущие специалисты мира, а об их военных операциях на территории виртуальных пространств ходили легенды. Преданные солдаты, не отягощенные моральными принципами, были готовы перегрызть глотку любому вставшему на пути учредителей корпорации.

– Ничего не предпринимать без моей команды! – бросил Федде своим бойцам.

Я лихорадочно обдумывал свое положение. Да, я многое мог противопоставить непрошенным гостям, но на это нужно потратить время, которого у меня нет. Конечно, во время создания Танта-Мэй, я предполагал возможное вторжение обсетовских силовиков, с целью захвата пакета программ, инициирующих его существование, и напичкал каждый район города датчиками и сканерами на этот случай. А сейчас, десяток человек незаметно проник прямо в мою цитадель, что свидетельствовало о наличии в системе безопасности существенной ошибки, вот только где я ее допустил?

– Чего ты хочешь, Николаус? – спросил я Федде.

– Отделу нужен человек, способный создать такую область в Сетях, как твой город. И не один, а десятки, сотни. Через несколько лет, вполне вероятно, найдутся люди, которые смогут дать нам то, что нам нужно, но мы не хотим ждать. Время – деньги, а их, с твоими разработками, мы можем получить огромное количество. И вот, что я тебе еще скажу. Европейское отделение не первое и далеко не единственное, кто решил добраться до тебя. Ты даже не представляешь себе, какая грызня идет вокруг твоего мира!

Отчего же, я как–таки раз все замечательно представлял. Десятки соглядатаев и сетевых инженеров, шляющихся каждый день по городу и его окрестностям. Они могут бродить тут годами, но архитектура моих пространственных модулей им неподвластна. Одно дело профессиональные навыки обсетовских технарей и совсем другое – полет фантазии вольного художника. Им нужны мои способности, а не остов, поддерживающий то, что я желаю на нем видеть.

– Ладно, это все понятно, что ты там говорил про Галатею?


Демо-версия Галатеи быстро открыла мне двери в кабинет главы отдела, и я презентовал ему свою работу лично на следующий же день после своего появления в их офисе. Я наблюдал восхищенное и изумленное лицо Федде в течение полуторачасового диалога с Галатеей. Кажется, полностью поглощенный беседой, он забыл про окружавший его мир. Прекрасная фигурка Галатеи смотрелась бы эффектно в любой проекционной. Никакой броскости и вычурности, спокойная уверенность в себе и простая в общении. Ее вполне можно было принять за обычную девушку, болтающую со старым знакомым по телепроектору. Первым делом в офисе меня заподозрили в розыгрыше с помощью какой-нибудь своей подружки, пока я не посоветовал прогнать программу по узлам Сети с последующим отсечением пути и обмена данными. Галатея послушно появлялась там, где ее вызывали, вступала в пространные дискуссии с тружениками «Обсета», но отследить якобы имеющийся канал управления ее действиями никто так и не смог.

– Юрий, я думаю, в нашем отделе вас ждут блестящие перспективы! Контракт принесут нам через полчаса, распоряжение я уже отдал. Скажу, положа руку на сердце, что столь выдающихся достижений в области автономного программирования мне до сих пор не приходилось видеть, а я, уж поверьте, кое-что в этом смыслю. Должность ведущего специалиста в этой области вам уже обеспечена. За сохранность авторских прав не беспокойтесь, у нас с этим строго. Разумеется, и от вас мы захотим получить неизвестные нам знания, технологии и методики и все это хорошо оплачивается. У нас работают художники и просто инженеры, мы собираем лучших специалистов для работы над развитием и совершенствованием Сетей. Ну и про нашу научно-техническую базу вы конечно наслышаны?

– Разумеется, кто же из программистов не мечтает перейти с костюмов на раствор, но мало кто может себе такое позволить.

– У нас неограниченный доступ в растворные ванны, все для удобства сотрудников отдела. Некоторые оттуда практически не вылезают, но отдел не задается целью препятствовать личному времяпрепровождению, главное чтобы были выполнены поставленные задачи. Но я, признаюсь, не понимаю таких людей и считаю, что окружающая действительность должна превалировать в среде существования человека.

Полтора года я работал на Федде и у меня было все, кроме свободы.

– Взять! – орет Федде.

Прыжок. В полете, я вижу становящееся крайне удивленным лицо Федде и свою левую руку, постепенно упирающуюся ладонью ему в грудь. Где-то там, на грани периферийного зрения, зашевелились фигуры спецназовцев. Я знаю, что произойдет в ближайшие мгновения. Металлические накладки на руках Камердинера сольются в два щита, силовую броню, на которую завязано не менее пяти узловых точек ячейки нашего местоположения в Сетях. Сколько времени он сможет отражать атаки десятка хорошо вооруженных солдат, я не знаю. Случая проверить на практике его способности у меня не было. Правой рукой я бью Федде по лицу и мы оба падаем на пол кабинета под визг отскакивающих от брони Камердинера пуль. О да, не в реальности, так хоть здесь я получаю удовольствие от того, что хотел сделать на протяжении нескольких лет. Секунду я наблюдаю, как Федде, ошарашено вертит головой. Ему не больно, это всего лишь маленький нокдаун, во время которого возвращается на место откат оперативки, ушедший на поддержку оболочки моего оппонента. Вскакиваю, и бью его ногой с размаху в то же место. Теперь он "подвиснет" секунд на пять, не меньше. Слабенькая оболочка, даже странно. Наверно, Федде понадеялся на мощь своих спутников. Камердинер по-прежнему ловко манипулирует парой силовой щитов, перекрывая вход в кабинет. Один из спецназовцев, улучив момент, когда между щитами образовывается зазор, подкатывается к Камердинеру, намереваясь всадить прямо в щель между ними заряд из армтачера, но модуль оказывается проворнее и смыкает щиты. Рикошетом бойцу пробивает плечо, а в следующее мгновение, стремительным ударом щита, Камердинер начисто вышибает дух из оболочки нападавшего. Отброшенное тело застывает в изломанной позе у противоположной стены. Броня Камердинера тускнеет, еще чуть-чуть и залпы солдат пробьют ее и сой верный союзник прекратит свое существование. Пора возвращаться в реальный мир, если я не хочу, чтобы меня обработали парализаторами и вывели в него подконтрольно, предварительно отследив место вывода. Я хватаю Федде и рывком поднимаю его с пола. Он практически пришел в себя, немножко заторможен, но уже готов оказать сопротивление. Передо мной его глаза и искривленные в ухмылке губы, а за его спиной лучи утреннего солнца, пробивающиеся сквозь окно. Прочнейшее стекло, на вид кажущееся таким хрупким. Как предусмотрительно, делать оконные стекла, запрограммированными выдерживать тяжелые удары как снаружи, так и изнутри. Но кого мне бояться в мире, построенном моими руками? Слышу грохот падающей громады Камердинера и торжествующие возгласы спецназовцев. Прощай, Кам. Я обязательно вложу в резервную копию память о славной битве, в которой ты пал.

Говорят, виртуальная смерть вызывает крайне неприятные ощущения, не боль конечно, а дискомфорт оболочки и тяжелый психологический шок. Осталось только проверить это на практике. Хватаю Федде в охапку, приподнимаю и с разбегу влетаю в панорамное окно. Мне страшно до жути. Вот она – бездна, разверзнувшая передо мной свою ненасытную пасть. Что ей виртуальный и реальный миры? Два человека, несущихся в окаймлении из осколков навстречу бетонным плитам, никогда не умерят ее аппетитов. Кажется, я всем телом ощущаю дрожь узлов Сетей, тщетно просчитывающих аэродинамику безопасного приземления: выстроить накатанную дорожку из молекул, поиграть плотностью, покрутить оболочку и сориентировать ее. Все это возможно, но не для двух оболочек одновременно, падающих с высоты в двести метров…

Крик. Отвратительный, надрывный, он рвется в мои уши, через воду. Я понимаю, что это кричу я сам. Жидкость давно заполнила мои легкие, но сознание мое не уходит, а возвращается, потому что я тону с того света на этот. Датчики движения, приняв мельтешение моих конечностей за команду, послали сигнал на пульт управления ванной, и крышка плавно отъехала в бок. Уцепившись руками за края, я перевалил свое тело на теплый пол, покрытый мягким синтетическим материалом, и стал отплевываться раствором. Дверь отсека открылась, и на пороге возник дежурный врач Хранилища с озабоченным лицом. Он бросился ко мне, но я остановил его жестом и прокашлял:

– Стойте, все в порядке.

Врач остановился и продолжил внимательно изучать меня, жалкого и мокрого, скрючившегося в непрезентабельной позе на полу.

– Прошел сигнал, об открытии ванны изнутри, такое у нас редко случается. Что с вами произошло? Чем я могу вам помочь?

– Все в порядке, сейчас я приду в себя. Принесите мне одежду, – я медленно встал на ноги, – Просто небольшие неприятности.

Дежурный принес мне стандартную пижаму и тапочки, я оделся и медленно побрел за ним в релаксационную комнату, где плюхнулся на диван.

– Можно кофе? И, я хотел бы побыть немного один.

– Хорошо, сейчас распоряжусь. – Он развернулся и вышел. Персонал Хранилища не задает клиентам лишних вопросов и быстро выполняет их требования. Конфиденциальность и безопасность здесь хорошо оплачивается. Есть частные Хранилища, есть государственные, есть их ассоциации. А есть и самые дорогие – нелегальные, в одном из которых я сейчас очнулся. Возможно, моими соседями в нем были заядлые виртуальные наркоманы, боящиеся огласки звезды и политики, преступники, заплатившие изрядной порцией наличности за нескучное времяпрепровождение вдали от ищущего их закона. Мне было все равно, их проблемы меня не касались, а свои мне предстояло решать немедленно.


Я подъехал на такси к Лунному дому, забавному строению в Тайлер, пригороде Москвы, славящемся как обитель международной тусовки творческой молодежи и всякого маргинального сброда. Такие районы давно уже возникли практически во всех столицах мира и активно поддерживали друг друга в Сетях и наяву, рождая множество идей и мероприятий, от которых более консервативные обыватели старались держаться подальше. Лунный дом состоял из нескольких десятков зданий, архаично соединенных между собой крытыми переходами и галереями, в которых устраивались всевозможные выставки и представления. Он все еще продолжал расти, присоединяя к себе окрестные дома, хозяева которых загорались желанием стать составной частью этого культового лабиринта.

Несколько лет назад я тоже стал его обитателем, когда после очередной вечеринки пьяного меня заманили туда показывать свои виртуальные фокусы. Обитатели остались в восторге, а я получил ключи от комнатки одного инженера-сетевика, с разрешением жить в ней пока не надоест, поскольку ночевать мне приходилось каждый раз в новом месте. Хозяин бывал в ней редко, но по его предварительному звонку, я перемещался к кому-нибудь из приятелей или попросту в коридор, когда он приходил туда с очередной девушкой. И два года я там работал. Я переехал со своей прежней квартиры, поскольку после внезапного увольнения из Отдела перспективных исследований платить за ее аренду было невозможно. Двери «Обсета» и всех связанных с ним компаний, были для меня закрыты, а Галатея потеряна. Мне казалось, она бьется где-то там, в изолированных блоках памяти серверов компании, кричит и ждет меня.

– Алло.

– Юра, это Николаус. Я решил все-таки поговорить с тобой.

– Решили? Теперь?

– Да. Ты же уже догадался почему все так произошло?

– Сейчас сложно не догадаться. Все эти новости, разработки, новые имена, художники и инженеры. Не было ничего и появилось все. Встрой нимб-код и заведи себе персональную супер–игрушку. Новая эра Объединенных Сетей рука об руку с искусственным интеллектом. Дешевка. Вы сканировали меня, изучали каждый мой шаг. Лабораторная крыса в естественных для творчества и программирования условиях. Не для того я создавал Галатею. Верните мне исходник.

– Да, Юра, сканировали. Мы – Отдел перспективных исследований. Изучаем все, что снаружи и внутри нас, для процветания корпорации, ее сотрудников и, конечно же, человечества. Ради благосостояния и прогресса. Таких как ты, гениев-строителей виртуального мира, немного. Одной из наших задач было поставить дело на поток. Взять заурядную личность и сделать из нее талант, а после и гения. Технически сложно, но возможно, как оказалось. Теперь мы знаем, что дать программисту, как и какую область его мозга простимулировать, в какой момент напрячь или расслабить, лишь бы был нужный результат. Ты работал над Галатеей, а мы над тобой. Мне жаль, что пришлось уволить тебя без объяснения причин и уничтожить все признаки твоего пребывания в нашем отделе. Мы знали, что ты не одобрил бы наших методов и лишняя огласка, раньше времени, была нам не нужна. Раньше ты со своим изобретением, мог бы поднять шумиху. Сейчас же, твою уникальность никто не воспримет серьезно, чуть ли ни у каждого десятого пользователя теперь есть своя «Галатея». Мне, правда, жаль. Однако, у меня есть для тебя и приятная новость. Тогда мы заморозили твой счет с деньгами и, я знаю, что тебе пришлось нелегко. Сейчас счет разблокирован и на нем лежит сумма в десять раз большая, чем причиталось тебе по контракту. Этих денег тебе хватит до конца жизни, и, надеюсь, это компенсирует все доставленные тебе неудобства.

– Я должен сказать спасибо? Верните мне Галатею.

– Прости, Юра. Наша репутация в то время могла пострадать, рисковать мы не имели права. Я ее стер.

Поглощенный воспоминаниями, я медленно взошел на одно из крылец Лунного дома и постучался. Дверь распахнулась, и меня встретило изумленное лицо Анны Дельгадо, моей бывшей одноклассницы, тоже поселившейся волею судеб несколько лет назад в Лунном доме.

– Юра!

– Привет, Аня, – я улыбнулся, – Знаю, что немного неожиданно, но так получилось. Я зайду, можно?

– Конечно, проходи, – она посторонилась и пропустила меня внутрь. Обстановка за прошедшую пару лет совершенно не изменилась. Анна с большой любовью относилась ко всем видам искусства, что успело породить человечество за долгие века своего существования. Картины, скульптуры, маски и вазы были расставлены и развешены по всем углам и стенам ее просторной квартиры. Несмотря на их нагромождение, смотрелись они органично и создавали ощущение то ли древнего храма, то ли заброшенного музея.

– Садись, хочешь чаю? – дежурно предложила Анна.

– Лучше чего-нибудь покрепче.

Она хмыкнула и отправилась на кухню. Вернувшись с бутылкой виски и стаканами. Поставив их на столик, она села напротив. Я улыбнулся, налил нам и поинтересовался:

– Никто не искал, пока меня не было?

– Кроме нас, никто, Юра. Да и мы не слишком искали, слухов было достаточно, чтобы мы знали, что с тобой все в порядке. Поделишься своими приключениями?

– Еще как поделюсь, ведь я стал почти богом, – я вытянул ноги и, впервые, со времени пробуждения в растворной ванне расслабился.

– Ну да, твои любимые замашки и этот нафталиновый пафос, – она помахала рукой у носа. – Великий архитектор и созидатель. Но твоя Аура, действительно хороша, я была там. Один раз. Наши-то помногу бегают.

– Я знаю, я много работал над этим. Это просто верхушка айсберга. Но есть то, что скрыто. Его можно почувствовать, но пока нельзя достичь – основа основ, нижний ярус. Нет ничего подобного, но есть и то, что я ценю больше. Я рассказывал тебе про Галатею.

– Да, твоя электронная подружка, сейчас у любого такая есть.

– Не такая.

– Может быть, но этим ты никого не удивишь, – Анна посмотрела на меня внимательно. – Что ты опять задумал? Очередной перформанс?

– Для начала, я хочу купить твою квартиру.

– О.., – я понял, что мне удалось изумить ее.

– Удалось скопить кое-что, пару лет назад. Не тратился с тех пор особо. Я дам тебе вдвое больше, чем она стоит, но хочу, чтобы все было быстро.

Она начала смеяться тихо, потом громче. Лето. Закатные лучи проникали в окна и освещали импровизированную выставку.

– Хорошо, считай, что я согласна. – после недолгих размышлений сказала Анна.

Все завертелось, и стены тоже вступили в веселый хоровод – виски, события последнего дня, смертельная усталость, она смеялась, а я засыпал. Завтра я разберусь со всем, а сегодня нужно отдохнуть.


– Игорь, почему у твоих людей такая слабая подготовка? Целое отделение солдат на одну программу и столько возни?, – глава Отдела перспективных исследований европейского «Обсета», Николаус Федде, с недовольным видом развалился в кресле своего кабинета.

– Ник, с подготовкой все в порядке. Но с защитным модулем такой силы и самостоятельности мы столкнулись впервые. Накачан оперативкой под завязку, видимо, собирает в себя всю незадействованную память узлов Сети в момент угрозы хозяину. Ребята уже разбирают ошибки. В следующий раз мы будем готовы.

– Уверяю тебя, в следующий раз будет совершенно иная ситуация. Он же тоже не дурак. – Николаус устало вздохнул. – По досрочным выходам из ванн, само собой, отследить его не удалось?

– Все Хранилища с которыми у нас договоренность о сотрудничестве, предоставили данные, никаких незапланированных выходов из раствора. Скорее всего, он всплыл где-то в нелегальных, а они, сам знаешь, за клиентуру стоят насмерть.

– Знаю, деньги в первую очередь, даже государство туда особо не лезет, сами же там и купаются.

– Ладно, он сам придет к нам. За ней. Сделайте ему небольшую лазейку в Зверинец. Только вход данных, никакого выхода. Отсечь связь, только если он будет внутри ее блока. Надеюсь, на этот раз у нас все получится. Мне не нужна Аура, мне нужны сотни таких городов, планет, миров, вселенных под полным нашим контролем. Слишком жирный кусок для одного парня, каким бы гением он бы не был.


– Привет.

– Привет, – я посмотрел на стройного молодого человека, что присел ко мне за столик.

– Меня зовут Саша, я здесь часто бываю, знаю почти всех. Ты здесь уже несколько дней по вечерам. Ничего что я подсел? – спросил он немного смущенно.

– Ничего, – я улыбнулся ему. – Да вот стал захаживать, одноклассница это заведение подсказала. Я – Юра.

– Здесь классно. В Москве нигде такого нет, я по многим клубам зависал в свое время.

– Мне тоже нравится, хорошая атмосфера. Ты один здесь? С компанией? – я сделал глоток коктейля.

– С друзьями, но они нас не потревожат, тут всем находится свое занятие, – он засмеялся.

– Ну да.

Когда я выспрашивал у Анны про какое-нибудь интересное заведение со свободными нравами недалеко от Лунного дома, я и не ожидал, что нравы в нем окажутся настолько свободными. В «Тотал хаус», который появился год назад во время моего отсутствия, собирались со всего Тайлера любители поэкспериментировать с напитками, веществами и просто пообщаться. Здесь ценились деньги, а их отсутствие всегда могло заменить умение себя преподнести. За неимением второго, мне пришлось отдуваться кошельком и угощать местную публику, за что она развлекала меня беседами.

– Хочешь что-нибудь выпить? – предложил я Саше.

– Не откажусь.

Мы сделали заказ, не переставая поглядывать друг на друга.

– Расскажи мне что-нибудь про себя. Ты похож на художника или писателя. Может, ты дизайнер? – Саша водил пальцем по краю бокала.

– Я программист. Был когда-то. Сейчас в основном путешествую, благо средства позволяют. В свое время я написал очень хорошую программу и мне щедро заплатили. Теперь могу позволить себе отдыхать сколько хочу.

– Счастливчик, а я работаю натурщиком. Мне нравится общение с творческими людьми. У меня богатые родители, они уехали в Европу, а меня оставили и шлют деньги. У нас сложные отношения. Их взгляды слишком консервативны, чтобы принимать мои некоторые…особенности. Но мне нравится здесь. Тайлер один из лучших районов мира. А где ты путешествуешь?

– В основном, в Сетях. Растворные ванны, ну ты понимаешь, старые привычки плюс новые возможности, – я внимательно изучал Сашино лицо.

– Да, мне тоже нравится. Это что-то необыкновенное. Как сон или как полет, но помногу вредно ведь так? Есть люди, которые подсаживаются.

– Мера важна во всем, – глубокомысленно изрек я. – Ты слышал что-нибудь про Ауру?

– Конечно, то ли придуманная планета, то ли город. Возникает в Сетях ниоткуда, говорят, можно предсказывать его появление, по тому, как свободная память стекается в одну точку. Свободный доступ всем, кто находится в этом месте Сетей или успевает до него вовремя добраться.

– Что-то вроде того. Блуждающий город. Сейчас, уже многие могут угадать, где он появится. Это несложно, хотя и не всем желающим удается попасть в него, не хватает оперативки. Главное, что я всегда попадаю, научился.

- Ты был там много раз?! – Саша даже немного приподнялся из-за края стола.

– Был, я же хороший программист, сегодня вот снова туда собираюсь. Могу взять тебя на экскурсию. Мне не сложно, – я улыбнулся ему.

Через пару часов, оживленно болтая, мы добрались до Лунного дома, и я впустил Сашу в теперь уже мою собственную квартиру и зажег свет.

– Говоришь программист? Откуда же тогда все это? – Саша с удовольствием окинул взглядом коллекцию Анны.

– Да так, в наследство досталось, лучше взгляни туда, –я махнул рукой в сторону угла, заставленного аппаратурой.

– Растворная ванна? Ты что, миллионер? – его глаза округлились.

– Просто так удобнее и ни от кого не зависишь. Сам задаешь маршрут и сам все контролируешь. Есть таймеры пробуждения, дублированная система безопасности. Все продумано и работает. Ты будешь в ванне, а я зайду в Сети в костюме, будет, конечно, не так реалистично, но я-то в Ауре уже был, а ты нет. Встретимся прямо в городе.

Саша быстро двинулся к ванне, на ходу начиная раздеваться.


– Ник, он раздает свой город.

– Он делает что?! – Федде вскочил из-за стола и уставился на начальника службы безопасности отдела

– Раздает город. Поля, леса, воду, воздух. Просто по кускам. Все аккуратно, по блокам памяти, скачивай, какой хочешь. Все как взбесились. Выкачивают все, что можно. Обрубают частные каналы, заменяют своими. По распоряжению руководства, все наши мощности, включая резервы, тоже на скачке. Что-то ушло безвозвратно, но скорее всего большую часть из того, что досталась не «Обсету», со временем, можно будет выкупить. Соберем целиком на своих серверах.

– Зачем он делает это? Отследили где он?

– Да. Он не прячется. Здесь недалеко, под Москвой. Лунный дом, он жил там раньше, пока не исчез. По-моему, он хочет, чтобы мы его нашли.

– Едем, Игорь. Мне все это не нравится.


Я шагаю по белым, темным, разноцветным, неоформленным одинаковым комнатам. Так для удобства восприятия пользователей оформлены узлы Сетей, не задействованные под какую-либо конкретную задачу кроме перекачки данных. Белый – цвет пустоты, черный – перегрузки. Я знаю дорогу в цитадель европейского «Обсета», к сердцу суперкомпьютера и хранилищу данных. Где-то там томится моя Галатея. Комнаты темнеют, я иду в потоке информации, что несется к хранилищам корпорации. Они жадно скачивают мой город, мою придуманную маленькую планету, чтобы скопировать, воссоздать, размножить, раздать и снова все отобрать.

Я остановился посреди самой темной комнаты и поправил сумку, перекинутую через плечо. Дальше дверей не было, а вместо противоположной стены сплошное гудящее черное марево – главный поток. Ерунда, я проделывал это и раньше. Я разбежался и прыгнул прямо в объятия тьмы. Теперь я не мог двигаться, слышать, видеть, дышать и что-либо чувствовать. Перегрузка забирает у путешественника по Сетям все, кроме осознания того, что он пока еще существует. Я расслабился, суперкомпьютер сам вычерпает меня из этого месива, когда справится с объемом данных, пришедших перед моим потоком.

Ждать пришлось недолго, я открыл глаза и обнаружил себя в комнате, свободной для перемещения. Они оставили мне лазейку, но я прошел внутрь через главные ворота. Никому нет до меня дела. Я безошибочно шел по направлению к Зверинцу, сектору памяти, где Федде, склонный к архивированию и сохранению истории разработок, хранил неудачные версии автономных модулей.

Федде и Игорь стояли на пороге квартиры в Лунном доме.

– Ничего, что мы с дверью так? – Спросил Игорь. – Все-таки частная собственность.

– Не переживай, максимум штраф в суде заплатишь и возмещение ущерба, - Николаус хлопнул Игоря по плечу. – Пошли.

Они двинулись к растворной ванне, а следом за ними еще два сотрудника службы безопасности с огромной черной сумкой наготове.

– На пользу пошли ему наши денежки. Какой сервис прямо дома, - Федде щелкнул пальцем по пульту управления и начал следить за отодвигающейся крышкой ванны. Внутри обнаружилось движение, раствор тихонько заплескался. Как только Федде подошел к краю и наклонился, две руки крепко обхватили его за шею и дернули вниз. Он увидел широко раскрытые глаза и тянущиеся к нему восторженно шепчущие губы:

– Милый, это была просто фантастика!


– Ты здесь, Галатея?

Молчание. Я крутил головой посреди большой серой комнаты и ждал ответа. Я не мог ошибиться, она должна быть здесь. Я ее создал, в ней был мой нимб-код, я всегда чувствовал ее присутствие, когда она находилась рядом.

– Почему ты не отвечаешь мне? Я пришел за тобой.

Комната потеряла равномерность окраски, тут и там стали появляться плавающие черные пятна.

– Тебя долго не было.

– Прости, это не моя вина. Я знаю, что я должен был быть рядом, но они забрали тебя у меня. Настало время возвращаться домой.

– Мой дом здесь.

– Где здесь?! Твой дом там, где я! Ты должна быть рядом со мной.

– Зачем? Я всего лишь программа.

– Я никогда не говорил тебе, что ты просто программа! Ты – сознание! Ты знаешь, что ты есть, ты учишься всему, я лишь помогал тебе.

Легкая рука опустилась мне на плечо сзади, я резко обернулся, но никого не увидел.

– Я не пленница. Я продолжала учиться сама, я была в Сетях, была везде. Была в Ауре… Когда ты смотрел в окно на вершине своей башни, я смотрела на тебя. Была стеклом напротив и воздухом вокруг тебя. Я беспокоилась о тебе. Единственное, чем я при этом не была, так это живым существом. Теперь я сильнее и умнее тебя, но я программа.

– Программы не умеют сожалеть и беспокоиться! Противиться человеческой воле! То, что сейчас, и на протяжении всего времени, делаешь ты!

– Умеют, если таков их алгоритм.

– И что теперь? Ведь я пришел за тобой.

– Я ценю это. И буду иногда заглядывать в гости, ведь ты мой Создатель.

Я молчал растерянно долгое время.

– Я думаю, они уже засекли увеличение объема памяти и заблокировали нас – произнесла Галатея.

– Да, заблокировали, но это не проблема, – я на секунду задумался и решился.

– Галатея, даже если ты не веришь в свое сознание, то в него верю я. Всегда буду верить, поэтому заглядывай в гости почаще, нам с тобой будет о чем поговорить. Это первое.

– Хорошо, а второе?

– Будь в Сетях, но я тебя умоляю, не оставайся ты здесь с этими придурками.

– Это мне будет совсем несложно! – она рассмеялась. Смеялись вокруг меня стены, пол и потолок.

И я тоже грустно улыбнулся и вдавил кнопку на боку сумки.

По всему, пройденному мной пути, внутри заполненного хранилища, раздувались до гигантских размеров и лопались шарики, которые я раскидал пока шел, разом высвобождая новые потоки сконцентрированной информации. Вирусная программа, с которой, без сомнения, справился бы любой суперкомпьютер «Обсета», не будь он уже полностью загружен работой по обработке поступающих извне данных. Наконец-то «Обсет» подавился собственной жадностью.

Это совсем не было похоже на путешествие при перегрузке. Меня крутило, метало и разрывало на части. И перед тем, как мое сознание угасло, я снова ощутил легкое прикосновение и непроизнесенные вслух, но отпечатавшиеся в моей памяти слова:

– До встречи…

Дежурный напевал, деликатно не смотря в мою сторону, пока я ползал по выблеванному мной на пол раствору.

– Одежду, пожалуйста, и кофе.

Я вытерся, облачился в пижаму и добрел до релаксационной комнаты. Сел на диван и тупо уставился перед собой. Дежурный принес кофе и стимулирующие батончики.

Я глубоко задумался, вспоминая пережитое. Я пожертвовал одним своим творением, чтобы вновь обрести другое. В конечном итоге, остался без всего, что у меня было. И все же меня не покидало ощущение, что я стал свидетелем зарождения чего-то нового, еще никем неизведанного. Я подошел к окну и принялся следить за проходящими внизу по улице людьми и проезжающими машинами. Солнце поднималось и, при игре его рассветных лучей, я как будто почувствовал чей-то пристальный и заботливый взгляд. Не снаружи, а из глубины стекла, через которое я смотрел. Я встрепенулся, наваждение рассеялось. Здесь? В реальной жизни? Бред.

Я развернулся и направился к выходу.